Лисья тропа.
Лис покинул свою деревню, когда ему было шестнадцать. Просто сидел на берегу глубокой реки и смотрел на тёмную воду пристально. Рассветное солнце подсвечивало туман золотистым, до школы было довольно долго, но решить он хотел не откладывая. Блестящий маленький лягушонок барахтался в ряске, пытаясь найти опору, чтобы вылезти на твёрдый лист и погреться. Лис смотрел на него и боролся с желанием протянуть палку, водный же зверь, сам как-нибудь справиться. Но не справлялся, и, когда уже мальчик собрался помочь, рядом с бывшим головастиком раздался серьёзный «бульк», и лягушонок пропал. Над водной поверхностью на секунду возник и исчез радужный плавник хищницы.
- Ладно, я понял, больше намёков не нужно – Лис откинул со лба длинную чёлку (одна пряди фиолетовая и две синих) и посмотрел на небо. Там уютные кучевые облака, тронутые синевой уходящего сумрака, расползались, позволив увидеть высокие перистые, тончайшей небесной работы - всю ночь беличьей кисточкой бог выводил, что бы наутро увидели все – два фиолетовых и одно розовое.
- Смотри же под ноги парень - всегда одёргивал Лиса отец.
- И подстригись уже, а то как девчонка.
Мерлин Мэнсон в наушниках лучше знал, что ответить, поэтому Лис молча перебирал камешки на тонкой нитке: розовый чёрный, зелёный – все родом из речки.
Как же так вышло, что они отличались друг от друга, как разные биологические виды. Сильный коренастый отец, широкоплечий викинг с незабудковыми глазами, самый уважаемый фермер посёлка – Серёга. Ну а для местных – Сергей Николаевич. Он так любил эти места и землю, на которой построил свой дом, деревянный, из лиственницы. Словно младенца, благословив каждую досточку и венец. Вросший корнями в смоленские земли, а мыслями – в тёмную чащу. То был хозяин действительный, признанный каждой травинкой этого места, рачительный и справедливый, из тех, что без причины и ветки не сломит, а обломает – посадит деревья. Елисей. Единственный сын и три дочери. Тонкий и гибкий, вообще не понимающий никаких языков, кроме музыки, живописи и языка программирования. Кому передать хозяйство? В этом году стадо увеличилось вдвое, но парень же максимум – нарисует на бурёнке граффити. И выпустит в лес потом, с табличкой «Моя жизнь в твоих руках, будь веганом».
А Елисей сразу родился Лисом, и знал это о себе так же чётко, как его отец знал главного жеребца в табуне. Раскрашивал стены и одевался причудливо. Ещё он смотрел на людей по-другому. Даже немую вахтершу видел, распустившей тугую улитку бесцветных волос. В параллельной вселенной, одетую небрежно и многослойно, с ассиметричным каре и персиковым румянцем. То, для чего Лис был создан. Преображать людей, пока мысленно, но однажды и по-настоящему. Головой в небесах, а ногами в земле, по колено, по пояс, и уж скоро по шею, если не на что не решится.
- Лис, Лис – Кис-кис-кис. – раздавалось со школьного крылечка. Это одноклассники не скрывали восторга по поводу его новой причёски. –На всю голову прокис! - Эй, затихли! – с другой стороны по ступенькам бежал его друг. Парень спокойный и за свою жизнь, никого не ударивший даже. Но кого это волнует, если к десятому классу у Феди два метра роста и абонемент тренажёрного зала. Боялись и сторонились такую парочку –румяный гигантский силач и едкий заумный фрик.
Они встретились следующим утром на станции, оба написали родителям письма, оставили телефоны и список Вузов, в которые хотят поступать. Это был не побег. Вчера ребята забрали свои аттестаты и Лис специально съездил в соседний город к мастеру татуировок. Что бы, как можно скорее, вдоль позвоночника четкими пятнами проступила цепочка следов. От копчика к шее, через всю жизнь. Резво бежит невидимый зверь и видит свой путь. Теперь и всегда.
Пора пересаживаться в московский поезд. Портфели, котлеты – все упаковано, парни молчат.
Три камешка с берега речки на тонкой верёвочке.
Розовый – маленькая сестрёнка с льняными кудряшками, что ничего не боится.
Чёрный – вязкое топкое чувство вины перед отцом. За то, что не такой, за то, что не выдал себя плодородным пашням.
Зелёный – огромный его друг, поехавший с Лисом в неведомое.
